Однажды, бог весть как давно, но однажды, в небольшом городке, затерянном среди лесов и озер страны, где по весне в садах благоухали самые красивые и душистые цветы на свете, а зимой выпадал самый белый на свете снег, жили-были наши герои - как и положено, юноша и девушка. Оба были из семей, живших по соседству и друживших поколениями, а потому не сделались исключениями и тоже дружили так, как умеют дружить только в юности - той непонятной посторонним полудружбой-полуодержимостью, удивительным образом соединявшей самую отчаянную страсть с самым непорочным трепетом.

Героям положены имена, а так как девушка больше всего на свете, кроме своего друга, любила розы - нежно-алые розы, сливавшиеся цветом шелковых лепестков с ее неизменно улыбающимися губами - то пусть и имя свое получит от них. Юноша же, как и большинство своих сверстников, метался от увлечения к увлечению, как сорванный с дерева листок, носимый ветром, и - как и большинство своих сверстников! - был влюблен, а раз так, то будучи самым обыкновенным человеческим существом, имя имел тоже самое обыкновенное.

Итак, их звали Розали и Эммет. И кроме друг друга для них не существовало никого и ничего на свете. Разумеется, подобное ослепление просто не могло не кончиться трагически.

***

Воздух в маленькой оранжерее казался прозрачно алым от густого благоухания пышно цветущих роз, отделенных стеклянным куполом от царствующей снаружи искристо-белой метели. В этом неувядающем уголке вечной весны Эммету казалось, что покрытое морозными узорами стекло защищает от снежных бурь не только те цветы, к которым сейчас склонялась Розали, блаженно вдыхая их запах и закрывая глаза - как будто целуясь с их лепестками - но и те, что цвели в его душе.

Сегодня его прекрасной Розали исполнялось шестнадцать. Много лет назад, еще будучи совсем мальчишкой, он решил, что именно в этот день подарит ей самую красивую розу в мире - такую же красивую, как она сама - и скажет те три самых главных слова, ответ на которые, как он надеялся, сделает его самым счастливым на свете.

И вот этот день настал, но почему-то сердце билось слишком сильно, а ладони, сжимавшие горшок с заботливо выращенным цветком, влажнели от волнения.
Еще один глубокий вдох - и он шагнул в оранжерею.

- Эммет? – синие глаза девушки устремились на него, на прекрасном личике появилось предвкушение,
ведь она знала, что он готовил для нее что-то особенное. Слишком уж таинственное и многозначительное он делал лицо всякий раз, когда она выпытывала, что же он ей подарит. И тут она заметила розу в его руках. С восторженным вскриком Розали выхватила подарок из его рук и поднесла бутон к лицу, с восхищением всматриваясь в прозрачно-розовые, как облака на рассветном небе, лепестки. А он смотрел только на нее. Ее прелестное лицо было сейчас совсем близко, можно было лишь чуть-чуть наклониться, чтобы коснуться губами ее волос…

И вдруг все стало так легко!..

- Розали… Я люблю тебя.

Она на мгновение замерла и подняла на него удивленные глаза. На секунду ему показалось, что она промолчит, не ответит. Но секунда прошла, и он услышал то, о чем мечтал:

- Я люблю тебя, Эммет.

Ее голос и глаза были грустными - той грустью, в которую переходит радость, став слишком уж сильной - и Эммет, вспомнив, как она улыбалась, когда ее губ касались мягкие цветочные лепестки, наклонился и прикоснулся к ее губам своими. В душе расцвело палящими солнечными цветами слишком жаркое лето, и, когда мгновения самого первого и самого нежного поцелуя закончились, и они, отстранившись, посмотрели друг другу в глаза, Эммет, счастливо засмеявшись, потянул Розали из оранжереи в укутанный снежным покрывалами сад, с наслаждением вдыхая холодный воздух, освежавший его отчаянно кружившуюся голову. Легкий ветер, срывая с пушистых сугробов сверкающую пудру снежинок, закружил вокруг них вихрь метели, швырнул в их счастливые лица пригоршню снежных хлопьев, и одна из снежинок скользнула сквозь ресницы Эммета и колючей льдинкой впилась ему в глаз.

- Что случилось? - встревоженно спросила Розали, когда он, остановившись и заслонив лицо от ветра, пытался сморгнуть отчего-то никак не тающий ледяной осколок. - Снежинка? Давай я посмотрю.

Она приподнялась на цыпочки, оперлась одной рукой о его плечо, а второй осторожно провела по его ресницам. Холодная боль под веком чуть ослабла; Эммет, открыв глаза, взглянул на девушку, и ему почудилось, будто даже дыхание у него в груди замерзает, скованное ее непереносимой красотой. Безупречное, сияющее, точно снег под луною, лицо, синие, как темное зимнее небо, глаза, сверкающие словно лед в звездном свете, бело-серебристая буря развеваемых ветром волос - подобного абсолютного, безупречного совершенства не было ни в едином человеке, ни в одном божьем творении.

Не понимая, что делает, подчиняясь только желанию ощутить, что эта невообразимая красота реальна, он обхватил руками ее точеные плечи и поцеловал ее с таким же несдерживаемым жадным отчаянием, с каким губы умирающего от жажды припадают к спасительной воде. Внезапная мучительная боль пронзила сердце острым кинжалом, и Эммет, глухо вскрикнув, точно подкошенный рухнул на снег у ног своей королевы, думая, что умер, и счастливый этой мыслью. Ведь подобного совершенства нет в жизни - так может быть, хотя бы в смерти он сможет ее найти?..

Розали испуганно ахнула, присела рядом, прикоснулась ладонью к его щеке и почувствовала такой холод, что невольно отдернула руку. А потом Эммет пришел в себя, медленно поднявшись, посмотрел на девушку чужим взглядом, как будто не узнал свою Розали.

- Где она? – спросил он охрипшим голосом. - Где та прекраснейшая?..

Розали почувствовала, как сердце сжимается от боли, а глаза обжигает горячая влага слез.

- Эммет, что с тобой?

Он не ответил, и его тяжелый взгляд пронзил ее, точно острый осколок льда.

- Это же я, Розали! Твоя Розали!.. - умоляюще воскликнула девушка, не понимая, что такое случилось с ним.

- Я не знаю тебя. И я уверен, что не могу любить такую, как ты. – Его глаза презрительно сузились.
Кинув на нее последний взгляд, еще более холодный, чем покрывало снегов вокруг, Эммет развернулся и ушел, больше не сказав ни слова.

Напрасно Розали звала его и плакала - он не обернулся, не откликнулся, а вскоре метель поглотила его и скрыла от ее глаз.