Меня подняли ни свет, ни заря. В том смысле, что ни света, ни даже зари на улице не было. Растолкав и дождавшись, когда я приму сидячее положение, Демиан протянул мне чашку теплого чая и кусок черного хлеба (почти как в тюрьме), а потом указал мне на стул возле камина, где висели аккуратно разложенные вещи.
В комнате было очень тепло, даже жарко, подойдя к огню, я увидела сложенные там свежие поленья и большое количество уже прогоревших, которых точно не было вечером. Видимо в течение ночи, кто-то не раз заходил сюда, не давая мне замерзнуть.
Предложенная мне одежда оказалась в массе своей коричневого цвета: теплые брюки с начесом, очень приятные к телу вязаные носки и водолазка, а так жепарка, с натуральной овечьей шерстью внутри. Вся одежда согрелась от огня и не доставляла неприятных ощущений при переодевании после уютной постели.
Мы встретились около лестницы. Мой сопровождающий тоже оделся теплее, чем вчера, и затравленно озираясь в сторону правого крыла, поманил меня вниз.
– Есть хочешь? – зевая, спросил он.
– А можно? – насторожилась я.
– Конечно, почему нет? – опешил Орлов.
– Так мне же предстоит…
– Тсс, – подскочив ко мне, приложил он палец к моим губам, и отрицательно покачал головой. Хорошо, про обряд вслух ни слова, согласно кивнула я.
– Я так поняла, что завтрак, который ты мне принёс – это всё, – прошептала я.
– Нет, – отмахнулся юноша. – Это так. Чтобы легче было проснуться.
– Никогда бы не подумала, что для того, чтобы проснуться, надо сразу начать что-то жевать, – фыркнула я.
– Так пойдем, нормально позавтракаем? – вернулся он к прошлой теме. – И не волнуйся, – шепотом продолжил парень. – Тебе же не гастроскопию делать будут.
– Ну, мало ли, – нахмурилась я. – Даже перед стоматологом есть не рекомендуется.
– А, – махнул рукой тот. – Просто не объедайся. К тому же, тебе нельзя пренебрегать нормальным питанием, – и повернувшись ко мне спиной, пошел вниз по лестнице.
– Почему это? – опешила я.
Что, и он туда же? Вчера вел себя нормально, а к утру заразился от местных вампиров? Может, наоборот, для обряда важно, чтобы жертвенная овечка была полностью здорова?
Демиан повел меня вглубь дома, где за одной из дверей скрывалась просторная кухня, почему-то с четырьмя, выходами. Как позже выяснилось тремя, одна из дверей вела в местный вариант холодильника, а то и в погреб.
Мне казалось, что в такую рань все ещё должны сладко спать, особенно в доэлектрический период. Но оказалось, что вампирша, отвечающая за готовку, закончила с завтраком и пошла на рынок за свежими продуктами для сегодняшнего обеда.
– Дарин уже убежал к границе, отлавливать брата с сестрой, – усмехнулся Демиан, доставая из печки котелок с рагу. Предложенная ранее манная каша едва не вызвала у меня приступ тошноты. Уж больно непривычная консистенция.
Эсми, конечно, восхитительно готовит, но такой идеально проваренной и безумно ароматной еды я ещё не пробовала. Видимо всё дело в чугунной посуде, или в печке, или в солёных огурцах, которые принес откуда-то из подвала Ринкин Покровитель, торжественно произнеся:
– Бочковые!
В общем, я бы с удовольствием объелась, забыв обо всём, если бы за спиной радостно хрустящего огурцом Демиана не возникла она.
Невысокая пухлощекая рыжеволосая женщина лет тридцати с небольшим, зашла в кухню совершенно бесшумно. Я открыла рот, чтобы поздороваться, но незнакомка приложила палец к губам и со зловещим выражением на лице схватила Демиана за плечи.
– Доброе утро, Димочка, – нехорошо улыбнулась она. – Как прошла ваша с Лёном вчерашняя конная прогулка?
Орлов замер с набитым ртом и резко округлившимися глазами. Даже жевать перестал.
– Встретили моих детей? – она сжала плечи юноши, как при массаже, с такой силой, что тот даже покраснел.
Юноша едва заметно качнул головой в знак отрицания.
– Вот и я смотрю, что твоя светловолосая спутница на мою Алларианку совсем не похожа, – улыбнулась та. – И мой клыкастый прохиндей сообщил, что у нас гости из твоего мира. Только вот вместо того, чтобы объяснить, где вы их нашли и как они сюда попали, махнул на прощание крылом и убежал показывать промелькнувшему в коридоре парню окрестности. Кроме Верховного Повелителя, в пять утра, некому же было провести экскурсию!
Это Ринкина мама? Я только сейчас заметила едва уловимое сходство, особенно в выражении лица. У нашей ведьмочки оно тоже не предвещало ничего хорошего.
– Ммм… – промычал Демиан.
– Решил сбегать в свой мир на пару минут, руки помыть… Ночью… а там они. Так, Димочка? – елейно пропела Верховная Догевская Ведьма, ткнув его указательным пальцем в макушку. – Сколько же занятных мыслей, должно быть, крутится в твоей скрытой от подслушивания голове! Должен же быть способ туда пробраться… – Ринин Покровитель сменил на своём лице несколько оттенков, от зелено-серого до красного в пятнышко. Судя по бегающим глазам, он пытался что-то придумать, но под натиском рыжеволосой женщины процесс не шел, и я решила вмешаться:
– Доброе утро, – заикаясь, качнула я головой, и только по изумлённо изогнувшейся брови Вольхи поняла, что говорю по-английски. Пришлось срочно исправляться:
– Здравствуйте, – на этот раз более затравленно протянула я.
– Розали, я полагаю? – уже миролюбиво улыбнулась та, облокотившись на многострадального Орлова, наклонив его голову, чтобы не мешалась, чуть ли не до самой тарелки.
– Да, – смотря, как кролик на удава, отозвалась я.
– И что же здесь делает Хранительница моей дочери? – спокойно спросила она.
– Завтракает, – без запинки сказала я.
– Не поспоришь, – хмыкнула женщина. – Приятного аппетита. Но всё же?
– Рина прислала письмо и пригласила нас на день рождения, – надеюсь за столько десятков лет практики врать я научилась не краснея, даже в человеческом обличии, – Простите, что мы прибыли раньше времени. Демиан был уверен, что Рина прибудет не позднее вчерашнего вечера.
– Мне бы его уверенность, – вздохнула Вольха – Ну, тогда кушайте, – выпрямившись, похлопала она Орлова по спине, отчего тот едва не выплюнул всё, что было у него во рту. – Не буду вам мешать.
Она повернулась боком, и первый раз под широким платьем я увидела контур большого живота. Да, точно, Рина же говорила, что её мама беременна и, судя по габаритам, пополнения в семье Ордвист, осталось ждать недолго.

Демиан воровато оглянулся и, убедившись, что дверь закрылась, подорвался со своего места и, схватив меня за руку, практически вырвал из-за стола.
– Валим отсюда, – на бегу прошептал он.
Мы выбежали в соседнюю дверь, пробежали большой зал с огромным, по-праздничному застеленным столом. Дальше, через неприметную дверь попали в ещё один, по-видимому, тронный зал, только почему-то очень скромных размеров. Откуда на улицу вела ещё одна красиво украшенная дверь. Парадный вход для послов, что ли?
В лицо ударил свежий морозный воздух. Оглянувшись вокруг, я обомлела. Вся площадь была усыпана снегом, а вокруг незамерзшего фонтана бегали дети, в коричневых тулупах и вязаных шапках. Обычные такие дети, но с клыками. И это при условии, что небо едва начало светлеть.
Полное ощущение, что вокруг меня кишмя кишат всякие чудовища. И оно ещё больше усилилось, когда дети резко замерли и почти синхронно обернулись в нашу сторону, впившись в меня цепкими взглядами. Я попятилась, но Орлов схватил меня за руку, предотвращая попытку к бегству.
– Госпожа По… – начал один из мальчишек, но тут же осекся, задумчиво прищурившись.
– Не, это не Повелительница, – полушёпотом сообщила всем самая низенькая девочка.
– А кто? – подхватил, стоящий с другой стороны мальчик.
– Прохлаждаетесь? – гаркнул Демиан. – А ну марш за работу. Солнце встает.
Пискнув, дети забегали по площади, похватав валяющиеся где попало лопаты, и принялись с завидным энтузиазмом расчищать снег.
Сама площадь, по сути, представляла из себя большой широкий перекрёсток. Если сравнивать с автомобильной дорогой, то тут вполне хватило бы места для двух, а то и трёх полос в каждую сторону.
– Это главная достопримечательность Догевы, – указал мой сопровождающий на огороженную широким бортиком, высотой чуть выше моих коленей, груду камней перед нами, со струящейся по ним водой. – Фонтан, он же Магический источник. А ночевали мы с тобой в Доме Совещаний. Зал, из которого мы вышли на улицу, в отличие от главного входа, обычно открывается только по субботам, для догевцев, жаждущих, чтобы Повелители своим мудрым решением положили конец их спорам и чаяниям. Как раз под спальней Верховного Повелителя, так что по субботам отоспаться, как правило, не может ни он, ни его супруга. Пошли дальше.
– Что ты делаешь? – прошептала я.
– Подыграй, – шепнул в ответ Демиан. – Давай представим, что я провожу для тебя экскурсию.
Я неопределенно пожала плечами. Если мы идём в нужном направлении, то пусть будет экскурсия. В любом случае я, сначала с любопытством, а потом и с опаской оглядываться по сторонам. Догева – долина вампиров, меня удивила. Я представляла её иначе. Мрачнее, что ли. А тут чистые ухоженные улицы, маленькие, аккуратненькие домики. И… Волки. То, что это не собаки, я поняла сразу. Всё-таки не один год по лесам на охоте бегала. Помнится, добрым нравом они не отличались, но и на рожон не лезли, пасуя перед более сильным хищником. Сейчас я таковым не являлась и схватилась за локоть Орлова. Он же должен знать, как себя вести при встрече с догевскими санитарами леса.
Тот, к моему удивлению, оставался совершенно спокойным. Только похлопал меня по руке и снисходительно улыбнулся.
– Не обращай внимания.
Это он про них? На этих серых зубастых зверюг, размером с телёнка, не обращать внимания?
Хотя, сами волки активно пользовались этим советом, попросту игнорируя наше присутствие, в отличие от самих догевцев.
Народу на улице становилось всё больше. Вампиры, несмотря на только забрезживший на востоке рассвет, даже не зевая спешили по своим делам. Большинство, как назло с крыльями, что вызывало у меня непроизвольную дрожь. И взгляды, такие же пристальные, как у детей перед Домом Совещаний, но гораздо более удивленные. Что со мной не так? Демиан тоже человек, но не вызывает у них ни малейшего интереса.
Вообще, происходило что-то странное. Увидев нас, представители местного населения замирали, делали движение похожее на поклон, с улыбкой поднимая глаза на меня, да так и застывали с недоумением на лице.
Ринин Покровитель кивал в ответ, произнося какую-нибудь короткую фразу на гортанном языке. Видимо здоровался и задавал отвлекающий вопрос. После ответа, клыкастая сторона коротко кивала и с нескрываемым любопытством изучала меня. Моего сопровождающего это нисколько не смущало. Он взял меня под руку и повел на экскурсию, в прямом смысле слова.
Собственно, так мы и шли, созерцая голые деревья, растущие в, казалось бы, городе в огромном количестве, одноэтажные домики, одинокие сараи, а иногда и покосившиеся туалеты. Летом между строениями, наверно, находятся ещё и огороды, клумбы и тому подобное цветовое разнообразие, а сейчас взгляд радовали только изредка попадавшиеся зелёные елки и сосны. Нет ни разноцветных заборов, ни цветных домиков. В том смысле, что заборов нет вообще, а дома сплошь срублены из брёвен и просто покрыты лаком, чтобы не темнели.
В одно мгновение картинка поменялась кардинально. Я даже не успела понять, что произошло, но город исчез, вокруг нас распростерлось чистое белое поле, а дуб на окраине города, к которому мы шли, превратился в одинокую скалу, возвышающуюся над холмом и окруженную грудой разномастных булыжников.
– Что произошло? – опешила я.
– Эффект черновика в действии. Рина же тебе рассказывала про изломанное пространство в долине? – посмотрел на меня Демиан.
– Рассказывала, – качнула я головой в знак согласия и снова оглянулась назад. Да, то же бескрайнее белое поле. – Но я думала, что это какие-то видимые стыки. Что-то типа размытого пятна, в котором ты видишь совершенно другое место. А тут ничего.
– Ты путаешь с магическим порталом, а это просто стык одного пространства, – усмехнулся он. – Словно кто-то смял листок бумаги в комок. В некоторых местах соединяются разные участки листочков. Если ты попала на этот стык, то перескочила в другое место. Шагнула назад и вернулась обратно, а прошла в полуметре левее и никуда не переместилась. Это одна из причин, почему в Догеве так мало широких дорог и так много тропинок. Если появился не запланированный стык, проще его обогнуть, чем перемостить дорогу.
– Что, тут ни машин… тьфу ты… даже телег нету?
– Почему? Есть, – удивился юноша. – Только они больше нужны на окраинах, а в город ведут четыре дороги с разных сторон света. Кстати, если тебе укажут дорогу, то, скорее всего, сошлются на крест – это и есть перекресток с фонтаном.
– Надо запомнить, – отозвалась я, совершенно не заботясь о полученной информации.
Он рассказывал что-то ещё, но чем дольше тянулось время, тем сильнее я начинала нервничать. Слова «обряд», «замкнуть круг» и «пойти на ту сторону» – роем вертелись в голове, но как это будет выглядеть на практике, я даже представить не могу. И чем так знаменит этот алтарь, что умереть надо именно на нём, а не в ближайшей подворотне?
– А это капище, – вывел меня из хмурых мыслей мой экскурсовод.

Дальше мы шли молча. Всегда думала, что капище – это кладбище, но передо мной предстала та самая, одинокая скала. Около камней уже стоял Верховный Повелитель Догевы в длинном чёрном плаще с широким капюшоном, и изучал меня задумчиво-печальным взглядом.
– А где Эдвард? – поравнявшись с ним, задала я мучавший меня вопрос.
– Они внутри, – сообщил он.
Я посмотрела на ровную каменную стену, увитую сухими плетями лиан, и перевела ничего не понимающий взгляд на Демиана. Тот приободряюще улыбнулся, похлопал меня по руке и, высвободившись из моей хватки, отошел в сторону.
– Прежде чем ты войдешь, я хочу тебе кое-что рассказать, – обратился ко мне Арр’акктур.
– Я слушаю, – обряд и без того пугал меня отсутствием информации, а тут еще и настрой Повелителя добавил волнения.
– Ты Хранительница моей дочери и, по сути, её единственная надежда на возвращение, – начал он. – Но обряд сопряжен с определенным риском для тебя, так как на алтаре тебе придется умереть. И если что-то пойдёт не так, ты можешь и не воскреснуть.
– Рина говорила нечто подобное, – осипшим голосом отозвалась я. – Проткнуть сердце кинжалом.
Для достоверности, я даже подкрепила предполагаемые действия жестом, правда мой воображаемый кинжал угодил в желудок.
– Всего на пару секунд, – пояснил крылатый вампир. – Потом тебя выкинет обратно, и я прослежу, чтобы все прошло благополучно для тебя.
– Это хорошо, – кажется, теперь мой голос дрожит не только от холода.
– Люди и вампиры схожи. В своё время, моя жена благополучно провела такой обряд. Так же без вреда для своего и моего здоровья, его проводила моя мама, будучи беременной мной, – на секунду он замолчал, словно задержав дыхание перед прыжком в воду. – Но я не знаю, как поведет себя организм беременной человеческой женщины, и не могу с уверенностью гарантировать, что для вас двоих всё пройдет без последствий.
– Боюсь, что я не совсем поняла, что вы хотите мне сказать, – оторопело отозвалась я.
– Ты, вероятно, ещё не знаешь, что ждешь ребенка, – чуть наклонил голову на бок Верховный Повелитель.
Слова-то я услышала, и даже поняла их значение, но вот смысл дошел до меня не сразу. Я дотронулась до живота и прислушалась, но никто оттуда не боднул меня ножкой, чтобы окончательно заставить поверить в чудо, что моя мечта сбылась.
– Все готово.
Прямо из стены к нашей молчаливой троице вышел взволнованный Рикон и передал отцу золотой обруч с изумрудом в центре. У Рины был почти такой же, только ободок поизящнее и камень помельче. За ним, с точно таким же взволнованным выражением на лице, вышел Эдвард. Последний бросил на меня виноватый взгляд.
– Ты знал? – тихо спросила я. Он молча кивнул и, не отводя глаз, смотрел на меня. – Давно?
– Пару дней, – ответил за него Рикон.
– Бред какой-то, – замотала я головой. – Быть этого не может.
– Я слышу его сердце, – наконец подал голос Каллен.
– Тогда почему ты мне не сказал?! – резко сорвалась я на крик.
– Ты очень устала за эти дни, – отозвался Рикон. – И мы решили, что будет лучше, если ты отдохнёшь, а не будешь крутить в голове всё это.
– Лучше было меня сейчас обухом по голове ударить?! – злость нарастала волнами с каждым взглядом, с каждым словом собравшихся вокруг меня мужчин. Они все всё знали и молчали. Водили меня за нос, как глупого щенка. Нет, как жертвенную козу! Зачем той знать, что она может стать мамой, если её скоро зарежут.
– Они не знали, возможно ли проводить обряд в твоём состоянии, – перевел моё внимание на себя Верховный Повелитель. – И правильно сделали, что сначала посоветовались со мной.
– И каков ваш вердикт?! – огрызнулась я. – Что вы тоже ничего не знаете?
– В тебе кровь моей дочери, – так же спокойно проговорил Арр’акктур. – Она дает силы не только тебе, но и твоему ребенку. По сути, вы оба сейчас ощущаетесь нами, как вампиры. Я думаю, ты обратила внимание, как реагировали на тебя в городе. Ориентируясь на многовековой опыт, я могу быть уверен, что опасность стремится к нулю. Но я пойму, если ты не захочешь рисковать своим ребенком, ради спасения моего.
За последние слова его захотелось стукнуть чем-нибудь потяжелее. Верховный Повелитель Догевы дал мне выбор, фактически оставив без такового. С таким же успехом можно было сказать: «ты же тоже мать, и понимаешь, что я чувствую».
– Да пошли вы все! – в сердцах выругалась я и, развернувшись, пошла прочь.

Уйти далеко, правда, не получилось. Меня заштормило, и чтобы не упасть, пришлось опереться на стену. Так, держась за неё, я просто завернула за угол и, пройдя ещё несколько метров, облокотилась на шершавый камень, положила руки на живот.
Я беременна? Но я же ничего не чувствовала. Ни тошноты, ни усталости, ни изжоги. Что там еще бывает у беременных? Не было же ничего!
Только сейчас мне начало казаться, что живот немного тянет вниз.
Эдвард – гад! Сказал бы он мне раньше, я хотя бы успела в полной мере осознать, что скоро стану мамой! И тогда ни за что не согласилась бы на обряд. Рискнуть своим ребенком ради чужого? Чёрта с два! Это мой ребёнок и он важнее всего на свете. Ведь это моё маленькое чудо! Моё и Эмметта, которое никогда не должно было случиться.
Рине надо было самой заботиться о себе и не умирать. Вообще не надо было влипать в неприятности. Вот сидела бы себе дома – не оказалась бы проткнута мечом. Не вышла бы тайно замуж за Эдварда – не сбылось бы пророчество.
А до этого не оказалась бы у нас, не влюбилась бы в Эдварда, не заинтересовала бы Вольтури, и не пришлось бы ей спасать меня. И я бы так и ходила в каменном теле холодного вампира, пила бы кровь, и не смела даже мечтать, что когда-нибудь у меня под сердцем будет биться маленькое сердечко нашего с Эмметтом малыша.
– Эдвард! – закричала я. – Подойди… сюда…
Последние слова я произнесла уже по инерции, так как брат возник напротив меня, как только я произнесла его имя.
– Почему ты мне ничего не сказал? – снова повторила я.
– Не был уверен, – тихо отозвался он. – И…
Я с силой ударила его кулаком по груди, едва не взвыв на всю округу от боли. С таким же успехом можно было выместить злость на стене за моей спиной. Рука начала пульсировать и постепенно отекать, но процесс обернулся вспять раньше, чем я успела испугаться. Похоже, регенерация вампира-Повелителя достигла максимума. Значит, теперь меня не так-то просто убить.
– Но остальные были в курсе, – зашипела я.
– Прости.

Теперь всё встало на свои места. Резко изменившийся Рикон, сменивший свои молчаливые страдания на навязчивую заботу. Стражи, отдавшие мне свои одеяла, и оберегавшие, как в пути, так и на привалах, которых, к слову, стало в три раза больше. Эдвард, вечно встававший между мной и своей озверевшей женушкой. Даже Демиан сегодня утром, с этим обязательным завтраком в постель. Они все не просто заботились обо мне, как о Хранительнице Рины, а старались оберегать моего ребенка.

– Ответь мне, как врач, – глубоко вздохнув, уже спокойнее продолжила я. – Что будет с ребенком, когда я умру на алтаре?
– Если, как они говорят, речь идет о секундах, то ничего, – потер переносицу Эдвард. – Организм просто не успеет отреагировать. А если функции организма сохранены, то малышу ничего не угрожает. Это так же, когда ребенок развивается у женщины, находящейся в коме.
– Не самая приятная ассоциация, – насупилась я, крепче обняв живот.
– Согласен. Поэтому мы и не стали скрывать от тебя правду перед обрядом.
– Заметила, – нервно хмыкнула я. – Что будет с Риной, если я откажусь от обряда?
– Наша последняя надежда – это Верховный Повелитель Догевы, возможно, как отец, он сможет достучаться до Рины, и та выслушает его. Поэтому мы и изменили маршрут с Волии на Догеву. Но так как Повелитель не может приказывать другому Повелителю, его шансы не больше одного процента. В то время как у тебя они достигают десяти. Тебя она обязана выслушать, а его может даже не подпустить близко.
– А сколько процентов ты дашь на здоровье моего ребенка после этого обряда? – дёрнув рукой вверх, я зачем-то остервенело почесала затылок. Мои действия даже мне самой показались странными. Больше всего на свете сейчас хотелось бежать, бежать без оглядки. – Я же не буду дышать. А гипоксия на раннем сроке очень опасна.
– Девяносто восемь, – уверенно ответил холодный вампир.
– Так много? – растерялась я.
– Если речь идет о секундах, – добавил он ложку дегтя.
Я снова посмотрела на свою, недавно травмированную руку. Рина говорила, что выживет, даже после прямого удара в сердце. Может, стоит рискнуть?
– Перед смертью не надышишься, – пробормотала я.
– Ты согласна? – удивленно, переспросил Эдвард.
Я подняла на него глаза, и тяжело вздохнула. Судя по смешенным чувствам, отразившимся на его обычно бесстрастном лице, он примет любое моё решение. Только вот той надежды, которая читается сейчас в карих глазах вампира, я могу больше никогда не увидеть.
– Хорошо, – быстро проговорила я. – Но, если что-то пойдет не так, я вас даже с того света достану. Понятно?

На скалу я смотрела чуть ли не с ненавистью. Лён раздвинул руками сухие лианы, снял с головы обруч и приложил его к вычерченным на камне иероглифам. Те засветились и выехали вперед. Как раньше ребята выходили оттуда без этих спецэффектов? Не понимаю. Ничего не понимаю. Мозг отказывается думать о чём-либо, помимо обряда и озвученного риска в два процента. Меня буквально бросало то в жар, то в холод. Как же хочется закрыть глаза и открыть, когда всё закончится. Узнать, что всё хорошо, все живы, и волноваться больше не о чем. Но вместо этого приходится наблюдать, как с глухим гулом отъезжает в сторону стена, и Арр’акктур, надев обратно на голову свой золотой обруч, заходит в темную пещеру.
Я зашла следом. В первые минуты мне даже показалось, что внутри довольно тепло, но скорее речь шла об отсутствии ветра. Светлячка не потребовалось. С потолка через узкую трещинку пробивался божий свет в достаточном количестве, чтобы не натыкаться на стены, но ничего подробно разглядеть не позволял. Где-то там же, наверху, периодически раздавалось хлопанье крыльев.
Один раз кто-то пролетел под трещиной, но в таком скудном свете разглядеть обладателя крыльев не удалось. Наверное, очень симпатичные птички, живущие в темной пещере, цепляющиеся задними лапками за каменные потолки и стены, противно пищащие и скалящие зубастые пасти на мерзких мордах. Не люблю летучих мышей. Не «боюсь», а именно «не люблю».
Скривившись, я наклонила голову, чтобы случайно не наткнуться взглядом на этих мохнатых тварей, и пропустила момент, когда Верховный Повелитель исчез, а перед моим носом возникла стена, с ещё одним разрисованным иероглифами, или скорее рунами, ромбом.
Я вздрогнула, стараясь затормозить, но чьи-то руки аккуратно подтолкнули меня в спину. Вопреки ожиданиям, я не расквасила нос о вычерченный рисунок, а пролетела скалу насквозь, оказавшись в просторном круглом зале, по форме напоминающем обсерваторию и пещеру Хозяйки Медной Горы одновременно.
Идеально гладкий пол из серого камня, серые стены украшены множеством разноцветных кристаллов, переливающихся от света, проникающего через явно рукотворные отверстия на потолке. Сделав шаг к стоящему передо мной Арр’акктуру, я обернулась назад, собираясь дать сдачи толкнувшему меня нахалу, но вместо этого удивленно уставилась на гладкий участок стены.
– А они не пошли? – растерялась я. Отсутствие рядом знакомых лиц, особенно Эдварда, заставило нервничать ещё больше.
– Чем меньше народу, тем легче активировать круг, – не поворачиваясь, пояснил Лён. – Обычно так и бывает: Волк, я и кто-то из старейшин для подстраховки. Только сегодня на моем месте ты.
Крылатый вампир задумчиво стоял передо мной, загораживая обзор. Выглянув из-за его плеча, я нервно сглотнула. В центре зала стояла тщательно вытесанная каменная глыба изогнутой формы. Надо полагать, это и есть алтарь. В нижней его части, почти под отверстием на потолке, свернувшись калачиком, лежала гарх’аши. От лап к полу тянулись толстые цепи и, судя по обиженной мордашке, сей факт её очень расстраивал.
Вокруг алтаря идеальным кругом стояли огромные белые статуи волков. Я насчитала двенадцать зверюг, ростом с Арр’акктура. Моя макушка едва достигала им до носа. У каждого из тех, кто был повернут ко мне мордой, я видела зажатый в пасти большой драгоценный камень. Новый волк, новый цвет. На какие-нибудь обычные кристаллы Сваровски эти мерцающие гранями камушки, не походили совершенно.
Ещё один огромный прозрачный камень нашелся в изголовье алтаря. Кристалл, хрусталь, циркон? Не могу определить. Несмотря на яркие разноцветные блики на гранях камня, поверить в то, что такого размера может быть алмаз, мне не удавалось.
– Раздевайся, – скомандовал Повелитель.
– Что?! – опешила я.
– На тебе не должно быть ничего постороннего, кроме реала, – пояснил вампир. – Иначе проход может открыться не на ту сторону, а в совершенно посторонний мир.
– А вещи куда сложить? – огляделась я по сторонам. Хоть скамеечку бы, какую приспособили, что ли? Или тут тоже тонкости с акустикой? Лён молча протянул руки.
Расстёгивая куртку, я снова посмотрела на Рину в её зверином обличии. Та выглядела на удивление спокойно и, подставляя морду под столб света, довольно щурилась.
– Вот зараза! – сквозь зубы, прошипела я, – Своими воплями вырубила в лесу беременную женщину. А если бы что-то случилось?! – Гарх’аши удивленно свистнула. – Да что ты понимаешь! – отмахнулась я.

На улице было холодно. В пещере не намного теплее, а если лежать голой спиной на отполированном камне, так вообще можно покрыться льдом. Меня буквально колотило от холода и страха.
Арр’акктур протянул мне невероятно легкий белый кинжал-стилет, сказав, что острие нужно поставить с левой стороны, между третьим и четверным ребром. Я, конечно, не раз изучала анатомию человека в школе, но у себя рёбра никогда не считала. И откуда начинать их прощупывать? Сверху или снизу?
Руки тряслись, то ли от холода, то ли от страха, толи от всего понемногу. Монстр у меня в ногах издавал какие-то свистяще-нагнетающие звуки. Ей только фильмы ужасов озвучивать.
– Позволь я помогу, – правильно расценив мой шалый взгляд, Верховный Повелитель взялся за рукоять кинжала, и сам приставил его к нужному месту, сантиметров на десять выше того, в которое целилась я.
– Если лезвие пройдет по ребру, то может и не попасть в сердце, тогда всё будет впустую, – обрадовал он. Мои руки вздрогнули, лезвие без усилий разрезало кожу, и я замерла, боясь окончательно всё испортить.
– Что теперь? – всхлипнула я, чувствуя, как капельки крови медленно стекают вдоль груди и дальше на левый бок, отчего очень хотелось изогнуться и почесать это место хотя бы локтем.
– Расслабься, – без тени шутки тихо отозвался Лён. Гар’хаши у меня в ногах тяжко вздохнула. – Дай кругу активироваться.
Я нервно хохотнула. Оказывается, надо ещё чего-то ждать. Если бы не было так страшно, я давно бы воткнула этот невесомый ножичек себе в грудь и видимо померла бы, так и не дождавшись начала обряда.
– А долго ждать? – шёпотом спросила я, спустя пару минут. – Мне сейчас нельзя простужаться, – сварливо напомнила я.
В следующую секунду, так и не услышав ответа, я вздрогнула от вспыхнувшей в ногах красной лампочки. Приподняв голову, я увидела, что статуя волка, стоящая передо мной, ожила, встряхнула белую шерсть и погоняла в пасти светящийся красный камень. Из моего горла вырвался сиплый вздох ужаса, переросший в ступор, когда с двух сторон от волка точно так же загорались разноцветные огни, образовывая вокруг меня светящийся круг.
По сторонам я не смотрела. Просто не могла. Но и осознания, что вокруг меня стоят двенадцать оживших зверюг, с лихвой хватало, чтобы сердце ушло в пятки.
Может и кинжал пора туда переставить?
Мне даже показалось, что комната заходила ходуном. В ушах зазвенел ветер, а кристаллы пещеры, отражая свет главных камней, замерцали ещё ярче. Последним вспыхнул алмаз у меня за головой.
Не успела я даже осмыслить происходящее, как ко мне подскочил Арр’акктур и, дотронувшись до лба, заставил снова лечь, после чего резко ударил ладонью по кинжалу, вогнав его в грудь по самую рукоять. Я даже ойкнуть не успела, как вокруг всё стихло.

Так и продолжая лежать на алтаре, я прижала руки к груди. Кинжала в них больше не было, как и мерцающего света камней вокруг, да и холода алтаря.
Мне казалось, что я, как и в прошлый раз, окажусь на пустынной затянутой туманом дороге, и поэтому не сразу поняла, что уже умерла.
– Рина! – резко сев, я оглянулась на монстра, но внутри, кроме меня, не оказалось никого. – Ты где?
Спрыгнув на пол, я попыталась побежать в сторону выхода, но двигаться быстро не получалось. Белое платье, в котором я проснулась, несмотря на свою воздушность, обволакивало ноги. Не знаю, сколько прошло секунд или минут, прежде чем я вышла на улицу. У входа в пещеру стояло четверо. Рикон, Демиан и мой брат выглядели как-то блёкло, двигаясь настолько медленно, что даже живыми их назвать было сложно. А вот рядом с Эдвардом стояла наша снова светловолосая ведьмочка.
– РИНА! – крикнула я изо всех сил.
– Это ты мне? – резко обернулась девушка, удивленно хлопая глазами.
– А кому ещё? – голос задрожал, ещё немного и расплачусь. Она здесь, живая и настоящая, но при этом такая чужая и далёкая, как призрак.
– Розали, правильно? – качнула та головой. – Уходи, тебе здесь не место.
– Пойдем со мной, – протянула я руку. – Ты должна вернуться.
– Зачем? – без эмоций спросила она.
– Ты должна вернуться к Эдварду, – умоляла я. – Ты нужна ему.
– Но я и так всегда рядом с ним, – не оборачиваясь ко мне, Рина взяла своего мужа за руку и улыбнулась не замечающему её вампиру, показав лишенные длинных клыков зубы. – И…
Меня дёрнуло назад в капище, сдавив до состояния теннисного мячика.
Я распахнула глаза, с жадностью вдыхая воздух. Снова каменный потолок с проникающими сквозь него лучами солнца, но на этот раз я жива.
Дотронувшись до груди, я не почувствовала там ни кинжала, ни раны от него. Только несколько капелек свернувшейся крови. Второй раз я поднималась медленно, стараясь укрыть хоть какие-то участки голого тела руками.
– Одевайся, Розали, – бесцветным голосом сказал, склонившийся у меня в ногах Арр’акктур.
Приглядевшись, я почувствовала, что снова начинаю задыхаться. Вместо живой гарх’аши на второй половине алтаря лежало тело молодой девушки. Крылатый вампир, что-то шепча, погладил её по щеке, поцеловал в лоб и полностью накрыл своим плащом.
– Одевайся, Розали, – не оборачиваясь в мою сторону, повторил он. – Тебе нельзя простужаться, – и медленно пошел в сторону выхода.
– Она стала собой? – окликнула я его. – Это значит...
– На твой зов она не вернулась, – чуть слышно отозвался вампир.
Не сводя глаз с алтаря, я быстро надела лежащие рядом со мной брюки и водолазку, всунула ноги в сапоги и, прижав к себе куртку, подошла к телу девушки. Потянув плащ с её лица, я снова почувствовала, что мне не хватает воздуха. Конечно, это была Рина, не в виде гарпии, а та самая, светловолосая ведьмочка, которая появилась в Форксе. Только её кожа стала ещё белее, чем у членов моей семьи. Пепельные волосы, вместо золотого блеска, стали больше походить на седые, а счастливая улыбка, маской застыла на бело-голубых губах.

– Дура, – дрожащим голосом зашептала я. – Какая же ты дура! Ты не рядом с ним, а всего лишь призрак, которого он не видит и не слышит! Ты бросила его одного! Идиотка ты пустоголовая! – сорвавшись на рыдания, я начала кричать в полный голос.
– Самоуверенная дура! Даже не дослушала меня! Сама всё уничтожила! А это был последний шанс! – я в сердцах ударила по груди девушки кулаком.
Удар получился настолько сильным, что тело дернулось, а из открытого рта раздался утробный хрип. Я оцепенела от ужаса, понемногу осознавая, что бью труп и, отскочив к стене, почувствовала, как начинаю терять сознание.

…
Продолжение следует.