Пролог Я огляделась вокруг. Толпа. Разъяренная толпа. Крестьяне. Кто с вилами, кто с косами. Они стояли вокруг меня безликой серой массой. Гул недовольных голосов нарастал. - Ведьма! Ведьма! Сжечь! Я огляделась. Мы были в поле. Так как колосилась желтая пшеница, был конец августа. Невдалеке виднелись остроконечные крыши. - Признаешь ты, дитя мое, что совершала колдовство и мутила разум брата нашего? Я с удивлением обнаружила себя связанной и сидящей на грубо сколоченной лаве. Вокруг меня стояли вооруженные люди. Это стража. Все в доспехах. Как средневековые рыцари. Господи! Где это я!? Я рванулась из пут! Но мне не вырваться. Я слаба. - Итак, признаешь. Я обратила взгляд на говорившего. Это был мужчина лет сорока. Он был одет в рясу, на груди у него был крест, в руках четки. Возле него стояли и другие святые отцы. «Неужели святая инквизиция?» я не на шутку испугалась. - Да что с ней разговаривать? – из-за нее не было урожая. Мы видели, как она с братом Эдуардом совершала грех, – послышался недовольный голос из толпы - На костер ее. Крики перешли в рев. - Господин епископ, ваше решение, - услышала я как стоящий рядом святой отец помоложе, обращается к тому, что в центре. Глаза епископа похотливо скользнули по мне, он елейно произнес: - Еще не поздно, можно все исправить если захочешь. Что себе этот старик позволяет? Я гневно посмотрела на него, понимая на что он намекает. - Нет. - Признаю тебя виновной в колдовстве и объявляю тебя ведьмой, Изабелла Мэри Свон. На костер ее! В доли минуты я оказалась на связке дров, привязанная к столбу. Вот подожгли и ее. - Эдуард! – крикнула я, совершенно не зная, кого я зову. И вот первые языки пламени лизнули мое грязное рубище, в которое я была одета. Жар опалил мою кожу. Такой реальный. Я рванулась из пут. Вдруг послышался нечеловеческий крик. Это кричала не я. Сквозь жар, пламя, дым я увидела ЕГО лицо. Такое прекрасное и далекое. Зеленые изумрудные гала. Орлиный взор. Губы, скривленные в гримасе боли. Он рвался ко мне, чтоб разметать пламя и спасти меня. Но его держали стражники. Чувствуя, что мне нет спасения, я закричала. Жизнь уходила из моего тела. Крик мой был отчаянный, и хриплый я дернулась посильнее… и упала на пол… Итак, это был сон…
|