- Пациент скорее жив, чем мертв, - мягко проскрипел голос.
В ответ коротко рыкнули.
- Это вампир. Следовательно, пациент скорее мертв, чем жив.
- Хороший вампир – мертвый вампир, - отрывисто прогавкал третий собеседник.
Легкие шаги. Приятный девичий голос:
- Джейк, что ты сделал с этим несчастным вампиром? Он такой грязный.
Кто-то, видимо Джейк, довольно гавкнул: старался, мол.
Эдвард чуть шевельнул руками – прут неожиданные спасители все же сняли, значит, убивать не собираются. Табы по-прежнему за щекой. Слабо ноющая голова лежит на травяном холмике, тело тоже лежит на траве, как положено, соединенное с головой. Что не может не радовать.
- Его надо помыть, - продолжил тем временем девичий голос. – Чарли, принеси воды, пожалуйста.
- Сейчас из ручья наберу. – обладатель скрипучего голоса косолапо двинулся куда-то в сторону отдаленного журчания воды.
Напуганный Эдвард немедленно открыл глаза:
- Не надо из ручья!
…Ее лицо нельзя было назвать красивым по завышенным вампирским меркам, однако было в нем что-то необыкновенно трогательное и милое. Мягкие кудри необычного голубого цвета рассыпались по хрупким плечам. Легкое белое платье чуть колыхалось под слабым утренним ветерком в такт веселой зеленой траве и цветам на поляне.
Ну не так, не так должен встречаться благородный герой с прекрасной девушкой. Эдвард представил, как мог бы он, загадочный роковой красавец с бронзовыми волосами, появиться перед ней в зале городского ресторана, в витрины которых он смотрел на улицах города, любуясь на богато одетых вампиров. Или как, стремительно вылетая из-за угла, он единым рыком разгоняет напавших на нее хулиганов. Или хотя бы красиво отшвыривает несущегося на нее оборотня…да хотя бы вот этого, нагло разлегшегося у ног прекрасной девушки с голубыми волосами. А еще говорят, что оборотни вымерли. Вымрут эти вонючие твари, как же!
Оборотень весело скалил клыки – кажется, это и есть тот самый Джейк, который постарался, чтобы Эдвард сейчас выглядел грязным оборванцем. И надо полагать, тот самый загадочный черный вихрь, едва не оторвавший ему ноги и приложивший головой об камень в процессе спасения от разбойников.
- Не надо, - просительно повторил Эдвард, начиная подниматься. Что-то тяжелое легло ему на плечо, мешая встать. Черная медвежья лапа с длинными острыми когтями ясно намекала – торопиться не стоит.
Эдвард оглянулся, чтобы увидеть обладателя лапы, и в этот момент на него обрушился поток ледяной воды. Огромный черный медведь неожиданно ловко отскочил, чтобы не намокнуть, и Эдвард наконец сумел выпрямиться. Второй шквал едва не повалил его обратно. Второй медведь, бурый, радостно скалился, помахивая большим жестяным ведром. Еще одно ведро валялось рядом на траве.
- Я поищу вам сухую одежду,- как ни в чем не бывало, сказала девушка с голубыми волосами, направляясь в сторону небольшого деревянного домика на краю поляны.
Стоило ей немного отойти, оборотни – два медведя и один волк – расхохотались. Волк катался по траве и бил лапами воздух. Черный медведь сел на пятую точку и скреб лапой по земле, выдирая траву; бурый, ухмыляясь во всю пасть, протягивал Эдварду ведро – давай, мол, дальше сам.
Понимая, что один с тремя оборотнями он точно не справится, Эдвард выхватил у бурого медведя ведро и пошел к ручью, уповая на то, что вампир простудиться не может.
Как ни холодна была кожа Эдварда, ледяная вода все равно обжигала ее. Зато наконец выпала возможность избавиться от превратившейся в лохмотья одежды. Эдвард бесстыдно стоял в ручье в одних трусах, выливая себе на голову одно ведро воды за другим.
Оборотень-волк в два прыжка ускакал в лес, презрительно гавкнув из-за деревьев. Черный медведь ушел куда-то за избу. Только бурый уселся посреди поляны, внимательно наблюдая за процедурой купания.
Скоро девушка с голубыми волосами вышла из домика, неся аккуратную стопку одежды. Увидев полуголого Эдварда, она смутилась и покраснела, став еще красивее. Заметив такое дело, бурый медведь выхватил у нее одежду и сам вперевалочку отнес уже вылезшему из ручья Эдварду. И погрозил ему длинным когтем – я т-тебе!
Эдвард медленно и со вкусом оделся, искоса поглядывая за девушкой. Кажется, первое впечатление удалось сгладить – она наблюдала за ним из-под ресниц с восхищенным интересом.
Из-за деревьев, за которыми несколькими минутами раньше исчез Джейк, вышел здоровый черноволосый парень. Эдвард понял, кому принадлежала выданная ему одежда, у которой пришлось подвернуть штаны и рукава. Мускулатура вампира тоже явно проигрывала оборотню. Ну и ладно – главное, что девушка по-прежнему смотрела на него, к вящему неудовольствию Джейка.
Впрочем, признался себе Эдвард, молодые жраки и мутанты (судя по голубым волосам, девушка относилась к последней категории) всегда восхищались красотой вампиров. Просто не могли не восхищаться – внешностью, голосом, запахом. Как мотыльки огнем. С возрастом этот восторг превращался в здоровый цинизм. А легкое опасение, которое нет-нет, а проскальзывало в глазах юной мутантки, со временем станет паническим страхом…

***
Они втроем сидели на траве посреди поляны. Сочувственно выслушав короткую историю Эдварда, девушка с голубыми волосами рассказала о себе.
Она выросла в маленьком домике на окраине города, возле самого леса. Все соседи знали, что девочка с голубыми волосами сама заботится о себе – но на самом деле ей помогали. Два оборотня-медведя, Чарли и Билли, приходили к ней из леса, принося ягоды и коренья. Излишки девочка относила на базар – тем и жила. Пока однажды не попалась на глаза Вольтури. Аро предложил ей стать актрисой в театре вампиров, благо запах ее крови не вызывал у вампиров жажды (Эдвард на всякий случай принюхался, но ветер дул в другую сторону). И она не решилась отказать могущественному Покровителю Города.
- Значит, ты та самая мутантка с голубыми волосами, по которой страдает нытик Джаспер?
Девушка печально кивнула. Аро велел им с Джаспером играть влюбленных, не только на сцене, но и в жизни, хотя «вампир печального образа» не особенно нравился ей. И Арлекина Элис очень обижалась – она любила Джаспера по-настоящему, но тот не решался ослушаться Аро, вооруженного непобедимой Джейн.
Аро часто и подолгу разговаривал с ней, спрашивал о привычках, увлечениях, отношениях с вампирами.
Но однажды он попросил ее покинуть театр. «Прости, дорогая, Джейн ревнует, и для тебя это очень опасно». Бельвина удивилась – их отношения с Аро нельзя было назвать близкими и даже приязненными. У него был какой-то тайный научный интерес, девушка же просто боялась древнего вампира, с трудом перенося долгие обстоятельные беседы в зале с камином.
Так или иначе, ей пришлось уйти – Билли прислал за ней молодого оборотня Джейка, и они все вместе поселились в скромном деревянном домике на лесной поляне, подальше от непонятных интересов Вольтури.
Эдвард слушал внимательно и серьезно, задавая уточняющие вопросы. Бельвину смутило такое внимание к ее скоромной персоне, и разговор был переведен на нейтральные темы.
- Умеете ли вы аккуратно охотиться, Эдвард? – почему-то она упорно обращалась к нему на вы, словно ставя невидимый барьер.
Стыдно было признаться, что до сих пор его инстинкты хищника удовлетворялись исключительно мышами, и Эдвард неопределенно мотнул головой.
- Я слышала, что молодые вампиры долго учатся правильно пить кровь…
Бельвина рассуждала так, словно была ученым-исследователем вампиров, а не потенциальной жертвой.
- … и молодые оборотни тоже, - она дружески улыбнулась Джейку.
«Дружески!» - мысленно рявкнул на себя Эдвард, удивляясь внезапно охватившему его раздражению.
Джейк довольно фыркнул.
- Ага! Билли и Чарли с лап сбились, пока научили меня есть, не перемазываясь кровью с ушей до хвоста. Тем более, что оборотни, - оборотень многозначительно посмотрел на Эдварда, - вполне могут обходиться обычной пищей… Слышь, вампир, давай вместе поохотимся. Посмотрим, у кого лучше получается.
Приглашение пришлось вежливо отклонить. Тогда Джейк вызвался показать свое умение самостоятельно и радостно умчался в лес.
От нечего делать Эдвард откинулся на траву и уставился в небо, лениво провожая взглядом редкие облачка. Он знал, что сейчас его кожа светится сотнями бриллиантов, и боролся с искушением высматривать восхищение в прекрасных глазах Бельвины. Он чувствовал, что она смотрит на него, но не решался опустить взгляд.
Неожиданный порыв ветра донес до меня ее запах. Жгучая жажда, во много раз сильнее той, что мучила меня первые часы после пробуждения, разожгла огонь в горле, в голове, в желудке…Но вместе с этим я почувствовал новое, совершенно незнакомое прежде желание. Бельвина была слишком близко от меня, на расстоянии всего нескольких шагов. Короткий бросок – и я смогу прикоснуться к ней. Но что я сделаю потом? Удержаться сейчас я не могу – смогу ли остановиться?
Бросок Эдварда был молниеносным – миг, и он уже склонился над Бельвиной. Она не сопротивлялась – расширенные от удивления глаза смотрели на Эдварда без тени страха. Она медленно протянула руку и погладила сияющую бриллиантами щеку. А затем их губы встретились…
Яростный рык разорвал мирную утреннюю тишину. Джейк в облике волка тенью скользнул по поляне и налетел на Эдварда. Оборотень и вампир, сцепившись, покатились по поляне… (далее см. «Мцыри», поединок героя с барсом)
Вскрикнула Бельвина.
Исход битвы решил бурый медведь Чарли, окативший драчунов ледяной водой. Отфыркиваясь, Джейк и Эдвард отскочили в разные стороны. Оборотень вылизывал сломанную переднюю лапу, рубашка вампира снова превратилась в лохмотья.
- Негодный вампир! Джейк, как тебе не стыдно драться! – Бельвина переводила взгляд с одного на другого, в глазах блестели слезы. – Убирайтесь оба отсюда!
Девушка с голубыми волосами уже неприкрыто всхлипнула и, неуклюже развернувшись, убежала в дом. Джейк показал Эдварду длинный красный язык, перескочил через ручей и на трех лапах похромал в лес.
Плечо Эдварда пригнула к земле тяжелая медвежья лапа – на этот раз бурая.
- Пошли в чулан, - проскрипел Чарли.

***
В солнечных лучах, пробивавшихся в щели между досками, весело танцевали сотни тысяч пылинок. Эдвард угрюмо восседал на груде грязных мешков и гипнотизировал взглядом дверь, которую Чарли заложил увесистым засовом.
Тоже мне, блюститель нравственности, - мрачно думал Эдвард. – Вольтури в медвежьей шкуре. Больше всех ему надо. И оборотень этот мерзкий, вонючий, надо же было ему вмешаться…
Однако постепенно, по мере того как краснели в закатном солнце танцующие пылинки, мысли Эдварда приняли другое направление. И чем больше он думал, тем мрачнее становился. Он не должен оставаться здесь. Жажда или желание – достаточно один раз не сдержаться, и Бельвина погибнет. Пусть спокойно живет в своем зверинце и забудет о существовании вампиров.
Когда окончательно стемнело, он выломал из стены пару досок и ушел.