Я никогда не думала, что страх имеет столько граней, что страх может переливаться, словно солнечный свет в миллионах осколках разбитого зеркала. Страх как солнечный зайчик играл на поверхности моей души каждый раз, когда он появлялся рядом. Это было абсолютно новое чувство для меня, сжигающее изнутри. Страх – был сильнее всего, сильнее голода, сильнее боли, сильнее отчаяния, он поглотил меня всю без остатка, заполнил до краев и душил изнутри.
Страх оставался во мне как постоянная величина, не было ни минуты, чтобы я не испытывала это чувство. Слабее, когда я оставалась одна, сильнее, когда он возвращался. Реакция на его присутствие всегда была одна и та же - это тошнотворная леденящая пустота в груди. Я определила для себя безопасное расстояние, на котором я ощущала себя более-менее сносно в его присутствии, но стоило ему приблизить хотя бы на шаг, и желудок сжимался, в кончиках пальцах появлялось покалывание, и мне тут же хотелось отступить, вернуть свою приватную территорию. Время текло, но ничего не менялось, он приходил на несколько часов, удостоверялся, что я на месте, приносил все, что надо и уходил. Он ничего не требовал, не предпринимал, и словно чувствуя, что мне это неприятно, близко не подходил.
Дни проходили в напряженном ожидании его очередного прихода, ночью я могла чуть расслабиться, чуть свободнее вздохнуть. Ночь была легкой отдушиной среди серых дней беспокойства… пока однажды…Пока однажды не случилось…
Была ночь, я устроилась удобнее на жестком полу и закрыла глаза, но сон не шел Сон для меня был всегда особенным ритуалом, с многочисленными составляющими и даже в своей мягкой кровати случалось, что я не могла крепко заснуть.
Я ворочалась с боку на бок, пытаясь найти то самое лучшее положение, в котором приятней всего отойти в царство Морфея. Но в глаза словно насыпали песка, мне было то холодно, то жарко, мышцы затекали и тихо ныли. Я слепо смотрела в темноту, наблюдая, как лунная дорожка из окна, медленно перемещается по деревянному полу. Стояла звенящая тишина, нарушаемая иногда характерными звуками леса – резким стрекотом сверчков, уханьем сов, криками ночных животных, шелестом ветра в кронах деревьев. И вдруг среди этой гармонии я услышала тихие приближающиеся шаги. Сердце пару раз громко ухнуло и заколотилось в бешеном ритме. Эти шаги я не с кем не перепутаю. Я замерла и на всякий случай закрыла глаза, притворившись спящей, в то время как мозг чутко следил за ситуацией. Это был без сомнения Эдвард. Для меня до сих пор оставалось загадкой, как он сюда попадал, звуки машины я никогда не слышала, а если сюда можно добраться пешком, значит, и выбраться тем же путем не составит труда. Это вселяло надежду.
Он бесшумно зашел в комнату. В тишине даже самые тихие звуки резали уши своей громкостью. Глаза были закрыты, но при помощи слуха, я отлично представляла его передвижения. Вот он прошелся легкой походкой в мою сторону, остановился рядом и сел всего в нескольких сантиметрах от меня. В ушах звенело от напряжения. Чего-то не хватало среди звуков постоянно сопровождающих человека. И тут меня осенило… дыхания… Я не слышала его дыхания, не было вдохов и выдохов. Я еще внимательнее прислушалась, его присутствие можно было идентифицировать лишь по едва заметному шороху одежды. Он был совсем рядом, если б я сейчас вытянула руку, то непременно смогла бы до него дотронуться.
Я почувствовала дуновение в воздухе от движения его руки, и он легко и даже ласково провел пальцем по моей щеке. Господи, какие же у него холодные руки. По телу пробежал озноб. Я собрала всю волю в кулак, чтобы не сработал рефлекс, подобный тому, когда дотрагиваешься до горячего и сразу одергиваешь руку. Мне так же хотелось отскочить от этого прикосновения и отодвинуться как можно дальше.
Затем все стихло. Я ждала. Секунды превратились в часы.
- Ты не спишь, - тихо произнес он и его голос взорвал тишину ночи. Это не было вопросом, это было утверждение с некоторой долей досады.
- А ты не дышишь, - не раздумывая, выпалила я. Данный факт сильно действовал на нервы, и я жаждала услышать опровержение моих опасений.
Он молчал, но через несколько секунд спросил:
- Как ты узнала?
Я сглотнула, паника штормовыми волнами начала меня захлестывать.
- Я не узнала, я не услышала, - голос дрожал и прерывался.
- Только так я могу находиться рядом с тобой.
От его бархатных интонаций становилось только хуже. Вопросы в геометрической прогрессии возрастали в моей голове, но испытывать и дальше его терпение я не посмела, а просто отодвинулась от него подальше. Он усмехнулся и поднялся на ноги. Я не видела его лица, но точно знала, что он смотрит на меня. Он постоял пару секунд, и ничего не говоря, ушел.
С тех пор и ночи превратились для меня в ад. Мне казалось, что стоит мне закрыть глаза, и он тут же окажется рядом, а я не смогу ничего сделать.
Но шли дни, и страх перед ним постепенно притуплялся. Человек та еще скотина – ко всему привыкает. Человеческая психика лабильна, она подстраивается под обстоятельства, принимая происходящее как данность, как начальный пункт, от которого отталкивается, вычленяя из даже самого плохого, нечто хорошее, что становится точкой опоры. Не обладая данным свойством мозга, организм начинает находиться в постоянном состоянии стресса, и в результате человек либо ломается, либо сходит с ума. Я не хотела ни того ни другого, поэтому привыкла.
Но у страха были и положительные стороны, он не давал расслабиться, не давал погрузиться в жалость к себе и отдаться на волю обстоятельств. Он заводил мозг, подстегивал к действиям, заставлял бороться и не сдаваться. В голове медленно вырисовывался план побега. Я не один раз выходила из дома, осматривая окрестности, соображая в какую сторону лучше двигаться. Нога почти прошла, напоминая о себе лишь потягивающей болью, а значит, пора было переходить к конкретным действиям. Дом находился в долине среди гор. С одной стороны бескрайним зеленым полотном разливался лес, за которым где-то очень далеко загадочно поблескивал океан, с другой стороны возвышались более высокие горные хребты, ну и с третьей, текла река с крутыми, обрывистыми берегами. Я наметила себе один единственный путь в сторону океана, трудно было реально оценить расстояние до него, но другие варианты я отмела сразу. Главное, добраться до берега, а там вдоль прибрежной линии всегда можно встретить какое-нибудь жилье.
Я наметила себе день для побега и стала ждать, когда он придет, чтобы после его ухода приступить к выполнению плана, тем самым выиграв себе время. Как только решение было принято, будущее перестало мне казаться мрачным, впереди блестела надежда, я жила ею, не переставая молиться на удачное завершение моих стремлений.