Эдвард
***

- Перестань, – Рейвен оттолкнула мое лицо, и я снова опустил глаза, слегка задыхаясь. Она снова подошла к перилам и, взяв свой стакан, сделала небольшой глоток, в то же время неотрывно глядя на меня.
Затем, подойдя ко мне, она постучала по моему подбородку, поднимая его, и поднесла бокал к моим губам.
- Пей, – сказала она.
Я сделал глоток, но Рейвен убрала стакан и выплеснула остаток вина прямо мне в лицо.
- Плохой мальчик, посмотри, что ты наделал, – улыбнулась она. – И ты еще и разлил его на пол. Это очень дорогое вино. Приберись тут.
Я наклонился и слизал вино с мраморного пола, пока он не стал абсолютно чистым, не пропустив ни единой капли. Затем я снова сел на колени, руки за спиной, глаза смотрят вниз.
- Говори, – потребовала она, переместившись назад, за мою спину.
- Мне очень жаль, Рейвен. Пожалуйста, прости меня. – Я заставил свой голос звучать действительно виновато, она не любила, когда я говорил словно робот. Ей нравилось слышать в голосе страх, мольбу, сожаление.
- Я подумаю об этом. – Она схватила меня за волосы на затылке. – Но знаю, что ты не хочешь быть прощен прежде, чем понесешь наказание, так ведь?
- Да, Рэйвен. – мягко ответил я.
- Мой сладкий восхитительный звереныш… – отпустила она мои волосы, – у меня для тебя есть новые игрушки, с которыми ты можешь поиграть. Ты помнишь, как… ползти.
Я встал на четвереньки и пополз к её подвалу, слыша стук её каблуков прямо за мной.
Спустившись по сходам в тускло освещенный подвал, я снова сел на колени и опустил глаза.
Дилан, одетый в джинсы и майку, уже был здесь, я же терпеливо ждал, пока он закончит со всеми необходимыми приготовлениями.
- Я запланировала много забавных занятий на сегодня для нас, Эдвард, – начала Рейвен довольным голосом, – но сперва Виктория заставила меня пообещать две вещи: первое, убедиться в том, что в этот раз воды у тебя будет достаточно. Думаю, в прошлый раз я давала тебе ее не совсем достаточно. Так что, для начала, открывай рот.
Когда я открыл рот, Дилан что-то передал ей. Он наклонил назад мою голову, придерживая рукой лоб, а она ввела маленькую короткую трубку мне в рот и запихнула её так, что она почти касалась моего горла.
Я начал инстинктивно дергаться, пытаясь вырваться, закрывая рот, когда труба все же коснулась моего горла.
- Шшш, шшш, шшшш… расслабься… вот именно так, остановись, Дилан, – сказала она мне, а потом и Дилану.
Трубка была твёрдой, пластиковой, лежала на основании языка, в это же время Рэйвен начала заклеивать мой рот скотчем, чтобы закрепить её, и Дилан сильнее наклонил назад мою голову. Я закрыл глаза и прекратил всякие попытки сопротивляться, и спустя примерно десять минут, мой рот был полностью заклеен, а на другом конце трубки находилась среднего размера воронка.
- Хороший мальчик. – Рэйвен погладила меня по голове в то время, как Дилан отпустил и отошел. – Давай испытаем это.
Она держала воронку поднятой, и та возвышалась над моей головой на несколько дюймов, Дилан открыл и передал ей бутылку воды, мои глаза слегка расширились, наблюдая за этой картиной.
- Мы попробуем начать с небольшого количества, пока ты к этому ни привыкнешь, – проинформировала она, заливая немного воды в воронку.
Вода полилась по трубке и прежде, чем я успел понять, что, собственно, происходит, уже была в моем горле, которое отказалось ее глотать, и я зажмурил глаза.
- Глотай, Эдвард. – Рэйвен погладила мою шею, и я проглотил против воли, слегка захлебнувшись, пытаясь вдохнуть.
- Тебе придется попрактиковаться с этим, – сказала Рэйвен и налила еще воды.
После восьмой или девятой попытки, я научился сглатывать по чуть-чуть быстрыми глотками, открывая горло и закрывая, открывая, закрывая. Это было ужасно: я не мог дышать или даже ощутить вкус воды, но я мог вынести это. Это было так, словно я тонул, и единственным способом получить хоть каплю воздуха была необходимость глотать воду … а потом Рэйвен снова наливала воду, еще больше.
После того, как она влила в меня пару бутылок, она продолжала держать воронку у моих губ и заявила:
- Вторая вещь, которую я пообещала Виктории… держать тебя охлажденным. Были кое-какие жалобы по поводу того, что бедному малышу в прошлый раз было тут слишком жарко.
Дилан начал двигать длинную прямоугольную штуку, и я увидел, что это была гигантская глыба льда, под которой лежали веревки.
- Ложись, Эдвард, – приказала Рейвен, – пока на спину.
Я сделал все так, как она сказала, воронка над моей головой была пристегнута цепочкой к стене. Когда моя задница и спина прикоснулись к глыбе льда, я услышал собственный приглушенный стон от испытанного дискомфорта, но она это, естественно, проигнорировали.
Дилан и Рейвен стояли по обе стороны от меня и начали ловко связывать веревками мне запястья под глыбой льда так, что мои руки полностью соприкасались с его гладкой и холодной поверхностью.
- Я могу гарантировать, что сегодня тебе не будет жарко, – прокомментировала Рейвен, в то время, как мое тело уже начало дрожать.
После этого они занялись моими лодыжками, колени согнули в том месте, где заканчивался лед, но ноги не были настолько длинными, чтобы ступни достигали поверхности пола.
- До меня дошли слухи, что ты был плохим мальчиком, Эдвард, – Рейвен скользнула взглядом по мне, в то время как я уже был абсолютно беспомощным и дрожащим.
- Виктория сказала мне заездить тебя сегодня.
Я старался издавать как можно меньше шума, насколько это было возможно в данной ситуации, но мое дыхание было сильно затрудненным, а тело постоянно дрожало от холода.
- Больше воды, Дилан, – сказала она, и он открыл еще одну бутылку и начал заливать воду в воронку над моей головой.
Все, что я мог сказать, это: «Ммм – ннннннннффффффффф…» – перед тем, как вода снова оказалась у меня горле. Это было еще страшнее и еще невозможнее, когда ты лежишь на спине.
В это время Рэйвен продолжала говорить:
- Вся эта чудесная плоть… – она гладила мою грудь и шею, пока я глотал, снова и снова, надеясь, что следующий глоток окажется воздухом, а не очередной порцией воды.
- Давай, Эдвард, поднимай свой член, – потребовала она, и я вздрогнула, стараясь в одно и то же время глотать всю поступающую воду и заставить себя возбудиться, чтобы мой член встал.
Слава Богу, у меня получилось, он затвердел, и я слышал, как Рейвен опустилась на колени рядом с глыбой льда прямо у моих ног.
- О, да вы только посмотрите на этот великолепный твердый член… – похвалила она прежде, чем полностью взяла его в рот; она грубо сосала и подергивала его в руке, а другой рукой резко схватила меня за яйца.
И в этот самый момент я все же вдохнул воздух и издал громкий стон, мой взгляд сфокусировался на ней, и я смотрел, как она лизала, дёргала и сосала мой член с закрытыми глазами, явно наслаждаясь тем, что делает. Затем я снова ощутил воду в своем горле и чуть не захлебнулся, резко переведя взгляд на Дилана, который заливал еще больше воды в воронку.
- Нннннннннннннннн, – протестующе замычал я, снова глотая воду, моля о воздухе и передышке.
Через несколько минут мой член был влажным и твердым, как камень, а Рэйвен сказала, что купила для меня подарок.
- Это клетка для члена, – объявила она, показывая мне длинную металлическую штуку с множеством тоненьких прутьев. – Тебе приходилось когда-нибудь такое видеть?
Я видел, но всё равно отрицательно помотал головой. Дилан пока что прекратил лить воду, у меня сильно дрожали руки и ноги. Мое тело было переполнено холодной водой, а сам я лежал на глыбе льда. Ничего хорошего в этом не было. Но я знал, что это было просто ничто, Рейвен еще даже не начала.
Клетки для члена были очень маленькими и тесными и буквально заключали твой пенис в это крошечное пространство. И когда ты возбужден… Что же, это превращалось просто в чистый ад.
- Такой невинный… – Рэйвен покачала головой, глядя на меня, а затем открыла клетку и начала засовывать в неё мой налитый кровью член, в то время как я начал рычать и стонать от боли. – Бедный маленький звереныш…
Мне казалось, что прошла целая вечность, пока она завершила.
Когда она закончила и закрыла это хитроумное устройство, я закричал. Головка члена была зажата между двумя твердыми зубцами в то время, как вся оставшаяся плоть пульсировала, будучи заключенной в чрезвычайно маленькой темнице.
- Вот так хорошо, мой сладкий… – Рейвен облизала головку через прутья, что заставило меня снова закричать.
- Дилан, принеси мне мои иглы, пожалуйста, – буднично проговорила она, а я закрыл глаза, стараясь подготовиться к предстоящему. Рэйвен любит иглы. Они были стерилизованными, три или четыре сантиметра длиной, с зелеными пластиковыми наконечниками, чтобы доминант мог воткнуть их до самого конца.
Мой ум работал чрезвычайно быстро, находя и воскрешая в мыслях образ Тани. Она плакала из-за тех жестоких слов, что я ей наговорил, и именно в этот момент я почувствовал, как острый кончик иглы вонзается в головку члена и медленно проходит сквозь нее, пока острие иглы не выходит с обратной стороны.
Мой голос вырвался наружу, и я зарычал, пока грудь вздымалась и опускалась в агонии.
Мне хотелось прокричать: «Пожалуйста, хватит, не нужно больше этого делать!» – но я не мог этого сделать. Не до того момента, пока мне ни разрешат умолять…и это время придет нескоро.
- Такой храбрый… – Рэйвен взяла еще одну иголку из футляра, который держал Дилан, и проделала с ней то же самое, что и с предыдущей.
Я рычал и задыхался, зажмурив глаза, так, что все еще мог видеть лицо Тани в своих мыслях, то, как снова и снова причинял ей боль. Так мне было легче переносить иглы, зная, что за каждый раз, когда я причинил боль Тане, ее в ответ причинили мне.
С иглами мы только начали, и я знал это, когда третья игра вошла в головку члена. Рейвен любила колоть меня повсюду: грудь, соски, лицо, задница. Однажды она зашила мой рот, тогда Виктория была зла, как сам дьявол, потому что мои губы болели и были ни на что не годны еще дня три после этого.
- Тебе не жарко, любовь моя? – спросила Рейвен сладким, как сахар, голосом.
Я энергично закивал и почувствовал, как игла пронзила насквозь мои яйца, но все же не до конца, не показываясь на обратной стороне. Мои ладони были сжаты в кулаки, а сами руки вытянут по бокам, пока Рейвн продолжала свое занятие, беспокоясь за меня не больше, чем мастер по маникюру за своего клиента.
Она делала все медленно, сполна наслаждаясь процессом, и уже совсем скоро мои соски были проколоты по всей окружности, член и яйца тоже были «заботливо» утыканы сквозь прутья клетки иглами.
Теперь она сидела на моей груди и я чувствовал ее теплую обнаженную задницу на своей холодной коже, в то время как в руках у нее была очередная игла и, судя по тому, как она на него уставилась, примерялась она на этот раз к моему лицу.
- Наслаждаешься, Эдвард? – улыбнулась она.
Я кивнул.
- Тебе еще не нужно пописать?
Я помотал головой, не желая даже думать о том, как это будет унизительно.
- Еще воды, Дилан, – сказала она, и я чуть не заорал. Вместо этого я протестующее застонал, когда Дилан ушел за очередной бутылкой.
- Ты же хотел воды, любовь моя, – напомнила мне Рэйвен, отвечая на мои стоны, и как только вода полилась в воронку, Рэйвен воткнула иглу мне в щеку.

****
УДАР!!
УДАР!!!!
ШЛЕПОК!!!
Хлыст с одним хвостиком – настоящая сука. Я могу перенести большинство хлыстов, но этот – самое хреновое, что только могло быть.
Теперь я стоял на коленях на куске льда, руки над головой были связаны веревкой. Воронку пока убрали из моего рта, а мой живот болезненно раздулся от такого количества воды, которая плескалась внутри меня все то время, пока меня избивали.
Моя спина была влажной и саднила, а задница просто пульсировала от нанесенных ударов. Обычно, если я работал еще и на другого клиента, на мне нельзя было оставлять никаких отметин. Но я думаю, что после того как Белла напала на Викторию, той было абсолютно все равно, увидит ли Белла все это, когда я сегодня вернусь домой. Возможно, это было даже сообщение от Виктории Белле: вот что бывает, когда ты борешься со мной.
Твою мать… И как я теперь объясню все это Белле?
Белла, когда я шел домой из клуба на меня напал гризли.
УДАР!!!
Я слегка выгнулся вверх и тихо заныл, будучи слишком слабым для того, чтобы даже закричать. Во время таких игр Рейвен не заклеивала мне рот, наоборот, она хотела слышать мои крики. И я кричал. А теперь я был просто куском отбитого мяса, принимая происходящее без особого сопротивления.
- Повернись, – потребовала она, и я застонал, поворачиваясь к ней на коленях.
- Все еще не хочешь писать? – спросила она, глядя на иглы в моей плоти.
Я солгал, отрицательно покачав головой.
- Ты не сможешь терпеть вечно, щенок, – ухмыльнулась она, – и тебе лучше не обделаться… иначе я очень сильно на тебя разозлюсь.
Оша хлестнула меня по груди, оставляя отметину теперь и спереди, и я закричал, задыхаясь и потея, теперь, когда она добралась уже и до свежей плоти.
Когда с хлыстом было покончено, Рэйвен сказала Дилану привести меня в чувства. Я был измотанным и слабым, а потом услышал, как где-то за спиной он поворачивает кран.
Брандспойт… через несколько секунд я заорал, когда холодная вода из садового шланга под большим напором буквально ударила меня спереди по израненной коже, кричал я от ощущения невероятной боли, не говоря уже о том, что сильно хотел в туалет.
Дилан продолжал поливать меня всего со шланга, и уже через несколько минут я снова был в этой реальности, мог сконцентрироваться на происходящем и стал более собранным.
А еще мне срочно нужно было пописать.
- Рейвен, – я заговорил без разрешения и мне оставалось только надеяться, что не буду наказан за это слишком сильно.
Дилан перекрыл воду, и Рейвен проговорила:
- Да, мой звереныш?
Я закрыл глаза и заставил себя произнести:
- Можно мне пописать, пожалуйста?
Никто из них не засмеялся и не стал глумиться надо мной.
- Хороший мальчик, – похвалила она. – Дай мне свой член.
Я вздрогнул и заставил себя повернуться к ней; она шла ко мне, держа в руках длинный пластиковый контейнер. Взяв в руку мой член, она засунула его в контейнер и сказала:
- Можешь писать, милый.
Я взглянул на Дилана, он не смотрел в мою сторону, а делал что-то с небольшой собачьей будкой прямо в углу подвала. Я проглотил свою гордость и позволил себе расслабиться и пописать, ненавидя эту часть больше всего. Рейвен не дает мне даже пописать по-человечески, чтобы я сам держал себя. Это было бесконечно унизительно.
- Очень хорошо, любимый, – сказала она, когда я закончил, и убрала контейнер.
- Ты можешь показать свою любовь и благодарность.
Она встала на лёд рядом со мной и наклонилась, снова позволяя мне неистово поцеловать её.
Когда она выпрямилась, я продолжал целовать её тело везде, куда только мог дотянуться. На этот раз она меня не останавливала, а наоборот, запустила пальцы в мои волосы.
- Я думаю, что малышу нужно немного отдохнуть, – сказала она Дилану, но я это проигнорировал, продолжая целовать внутреннюю поверхность ее бедра.
- Прошло уже несколько часов, – дружелюбно сказал Дилан.
- Да. – Рейвен показала пальцем на второе бедро, и я сразу же начал целовать его.
- Пойдем в постель, мой хороший, – проговорила она, и Дилан тут же разрезал веревки, стоя за моей спиной, руки сразу безвольно упали вниз.
Рейвен помогла мне подняться со льда и подвела меня к черному деревянному ящику, который стоял рядом со стеной. Она открыла его, в передней части там лежал только тонкий плед. Вот это и была моя постель.
- Заползай и ложись, малыш. – Рейвен снова погладила меня по волосам, а я тем временем заполз в ящик и свернулся клубочком, чтобы все же поместиться там.
- Хороший мальчик, – она положила ладонь мне на глаза, закрывая их, – поспи немного.
Она закрыла крышку, оставляя меня в темном деревянном ящике, и я услышал щелчок замкà. Над головой открылось крошечное окошко в правом верхнем углу.
Блядь, как же болит все тело. Оно постоянно дрожит, и я никак не могу остановить это.
Так холодно. Успокойся, дыши, закрой глаза. Забудь, где ты. Сейчас ты с Беллой. Она обнимает меня. Нам тепло вместе под одеялами в ее постели. Да. Хорошо.
Рейвен была еще довольно милой сегодня. Возможно, она чувствовала вину из-за того, что случилось в прошлый раз, и таким образом пыталась как-то загладить ее. Но ее настроение могло измениться в любой момент. А у меня еще есть три часа. Как минимум.

Спасибо огромное polina_pavla за проявленное мужество и героизм в вычитывании этой части главы. Иначе вы бы получили ее с кучей опечаток, ибо глаза мои уже ничего не видели.

Raven – в переводе с английского – Ворон, но для более эстетического слога, решила оставить это просто как имя, а не кличку

Красная линия